Популярное
Лучшее

Написать нам

Ваше сообщение
успешно отправленно!
Скоро мы вам ответим.
Наш проект живёт за счёт рекламы. Отключите AdBlock. Мы скажем «Спасибо» и сделаем рекламу интересной.
Хабаровск
Александр Киняшов
30.01.2015
4903
Люди

Круглый стол: что не так с музыкой в Хабаровске?

Чтобы ответить на этот вопрос, мы сели за круглый стол с людьми, которые не понаслышке знают о музыкальном мире нашего города и являются его частью. Нужно ли уезжать на запад, чтобы стать известным? Почему хабаровская публика не замечает, что диджея нет за пультом и сколько заплатили музыкантам за фразу «Танцуй и повинуйся»?

Текст: Элизабет Пак , Александр Киняшов
Фото: Роман Лавров
Редактор: Марина Никитина , Сергей Хволынский
Корректор: Юлия Иванова


Наша рубрика «Завтраки с интересными людьми в «Ирон Кабис» обычно посвящена завтракам, поэтому встречи происходят утром, но на этот раз перед нами стояла задача посложнее: пригласить не одного человека, а нескольких, да еще и тех, кто любит работать по ночам. Собраться у всех получилось только вечером, и у нас был уже не завтрак, а ужин в кафе.

(Все, кто не знакомы, знакомятся)

ПХ: Любимый вопрос большинства: приносит ли музыка доход? Возможно ли зарабатывать на творчестве в Хабаровске?

Тимо: Мое музыкальное издательство приносит нормальные деньги. Продажи есть. Работает это так: ты ищешь музыканта, делаешь релиз, он появляется в электронных магазинах, продается и приносит деньги.

ПХ: А диджей за вечер сколько получает?

Тимо: Я где-то пять тысяч рублей брал. Это за два часа игры.

Юра: Я меньше, чем за 10 тысяч рублей не выхожу играть. То есть за два часа игры 10 тысяч на одного.

Сергей: У меня все намного скромнее. Самое большое, что мне платили, – 5 тысяч рублей за всю ночь. Получается, у меня час игры – тысяча рублей. Часто вообще не платили.

(Принесли мясной пирог и рассказали, как его есть. Оказывается, есть определенная технология. Сначала надо разрезать и съесть верхнюю часть с начинкой, не прикасаясь к нижней. В то время, пока ты ешь верхнюю часть, нижняя впитает в себя сок. И только после этого приступаешь ко всему остальному) 

Юра: Как-то у меня была самая длинная ночь: я начал работать в пять вечера, а вышел в двенадцать часов дня. Все это время я играл. В перерывах только успевал садиться в такси и доезжать до нового места. После этой ночи у меня в кармане стало больше на 35 тысяч рублей. Но еще я понял, что после таких марафонов очень долго восстанавливаюсь и начинаю ощущать себя человеком только к вечеру вторника. Спустя пять лет я пришел к выводу, что лучше играть один раз в месяц, но при этом делать все качественно, отрабатывая полностью деньги, которые мне платят.

Тимо: А я в качестве диджея перестал играть в 2013 году. К тому моменту уже выступил в клубах, о которых и не мог мечтать. Вернулся в Хабаровск и понял, что здесь я не смогу играть.

ПХ: Почему?

Тимо: Потому что в Хабаровске я плохой диджей. Я включаю музыку и совершенно не вижу реакции людей, какого-то отклика. Я не говорю, что это проблема людей. Это моя проблема: я не могу зацепить зал.

Сергей: Хабаровских людей.

Тимо: Да, хабаровских. Но штука в том, что, когда я приезжал в совершенно разные города – от Гонконга до Москвы – везде было круто и динамично. Самые запоминающиеся выступления прошли в уже закрывшемся питерском клубе «Дружба», в московской «Пропаганде» и в небольшом клубе в Гонконге.

Юра: Но тут уже нужно трезво оценивать ситуацию. Эти места «прикормлены» на такую музыку. Вот если тебя привезут в бар в Пачуи, то ты там не зайдешь, как, кстати, и мы. В Хабаровске сейчас наблюдается конкретная проблема: электронные музыканты вырождаются. Люди потеряли интерес к электронной музыке конкретных личностей, они ее слушают, но им без разницы, кто, что, почему и как играет. 

Тимо: Мне кажется, что культуры нет.

Юра: В одно время она появилась и держалась на нескольких заведениях города. Они её тянули сначала, а потом превратились в коммерческие структуры. И в городе начал падать интерес к клубной культуре. Люди понимают, что на них просто пытаются заработать деньги. Вот и отношение на выходе получилось соответствующее.

ПХ: То есть сейчас люди в клубы не ходят, чтобы музыку послушать?

Юра: В прошлом году мы делали три вечеринки, и люди приходили именно послушать нас. Но на последней вечеринке в одном из ночных клубов произошло смешение аудиторий. Пришли люди, которые постоянно ходят в это заведение, и им было не очень интересно то, что мы играли. Постоянные посетители в итоге «задавили» остальных – никто не танцевал. Чувства после этого смешанные: мы вроде бы выступили, выложились, а ощущение, будто в душу плюнули.

Тимо: Я в этом клубе играл два раза. В первый раз повезло: все танцевали, что даже удивительно. А во второй был полный провал. Я играл до двух часов ночи, танцпол был фактически пустой, все залипали на баре. Я не понял, почему это произошло.

(Чтобы отвлечь участников беседы от грустных мыслей, Лиза показала фокус с огурцами)

Сергей: Я не связываю музыку, которую играю в качестве диджея, и музыку, которую пишу. Играю я как раз таки для хабаровчан. То есть я могу начать с хауса и потом перейти на откровенную трэшатину. Как говорят во Владивостоке, «шпэру». Это, когда включают песни группы «Омега», «Сектор Газа», доходя до какого-то безумия. Сначала это было во Владивостоке модно, потом перекинулось на нас. Сейчас это везде уже считается моветоном. Но тем не менее в Хабаровске это заходит всегда. Где бы то ни было, все будут танцевать, жечь, подпевать. К сожалению, у наших людей такой менталитет. Им нравится такая музыка, и это неплохо.

ПХ: Можно это как-то изменить? От музыкантов, диджеев что-то зависит?

Юра: В Москве только три заведения слушают хорошую музыку. В Москве, где 18 миллионов! То есть все остальные слушают плохую музыку, и для них это нормально. Хабаровск в этом плане на два шага впереди. У нас в большей части заведений играет электронная музыка. Но, к сожалению, успешность музыки определяется финансовыми показателями. В России пальму первенства в этом держит попса. Это говорит о том, что, с финансовой точки зрения, она выгоднее всего.

Тимо: У нас даже квартирники не делают. Вы помните, чтобы собирались 30 любителей джаза? Такой штуки нет. Недавно человек открыл магазин винила «Контрабанда» и периодически устраивает тематические музыкальные вечера. Так туда ходит от силы человек пять.

ПХ: Взлет артиста всегда связан с деньгами?

Тимо: Не всегда.

Юра: Если по-честному, прямое развитие зависит от маркетинга, а маркетинг – это деньги.

ПХ: А считаете ли вы, что вам нужно куда-то переезжать, чтобы добиться больших высот?

Юра: Я очень заинтересован в том, чтобы развивать наш проект здесь. Но, к сожалению, на Западе мы продвигаемся быстрее и лучше. В Хабаровске наша команда становится никому не нужной. Мы с Женей Опутиным практически перестали играть в нашем городе. Нас чаще зовут играть во Владивосток, Москву или Питер. Я на Мальдивах сейчас играл, меня там ждали! А здесь нет.

Тимо: Почему в Москве хорошая музыкальная сцена, а в Хабаровске не популярная? Потому что там живет 18 миллионов человек, а в Хабаровске – 700 тысяч. Там 1% населения слушает хаус-музыку и здесь 1%. Но там это 180 тысяч человек, а здесь – 7 тысяч. Ещё есть проблема в комьюнити. Почему в Хабаровске толком ничего не происходит, хотя много интересных людей? Потому что нет сообщества, которое не ты будешь двигать, а тебя будет двигать.

ПХ: Почему так?

Тимо: Я не знаю. Во Владивостоке народу столько же, но там есть тусовка. 

ПХ: В каких местах вы обычно играете?

Тимо: Я сейчас вообще не играю. Но, когда играл, больше всего любил бары.

Сергей: Я сейчас тоже почти не играю. За последнее время в Хабаровске играл только пару раз в «Пивной Бороде» . По большей части я выступаю во Владивостоке или в Москве. Говоря о барной культуре, нужно заметить, что в последние годы от клубов потихоньку отказываются, и основная масса переходит в бары. То есть начинает формироваться барная культура. Если у нас открыть несколько годных таких заведений и приурочить каждому определенный стиль музыки или определенных исполнителей, то это будет огромный шаг вперед. Нужно начинать с питейных заведений, потому что в них ходят все. А это, в свою очередь, отличная площадка для выступлений.

ПХ: Неплохая идея. Для того, чтобы поддерживать интерес к музыке, нужны заведения, которые специализируются на определенных стилях музыки. Они бы прокачивали свое направление, и люди туда бы приходили именно за музыкой.

Сергей: Просто будет очень обидно, что народ туда не пойдет. Людей нужно учить хорошей музыке.

ПХ: Чего в Хабаровске не хватает для развития музыканта?

Юра: Здесь просто людей мало. Например, в Шанхае 30 миллионов жителей. На 30 миллионов ты, сто пудов, найдешь тысячу человек, которым понравится твоя музыка. А вот на 700 тысяч человек – уже сложнее. А если и находишь, то очень сложно собрать их всех вместе. В Хабаровске приходишь в заведение, где на двери вывесили твое имя, но людям все равно, так как их волнует только еда и выпивка. У нас есть показательный пример: в чей-то день рождения мы включили запись нашего live-шоу, а сами сели рядом. На танцполе получился такой движ! Но никто и не заметил, что мы не играли. Им диджей не нужен. 

ПХ: До какого момента можно развиваться в Хабаровске?

Тимо: До момента переезда, наверное (смеется). Когда есть внутреннее ощущение, что надо переезжать.

Юра: У меня есть спортивный интерес: живя в Хабаровске, выйти дальше. То есть добиться признания, не находясь в Москве или Питере. Я люблю наш город со всеми его вытекающими проблемами, высокими ценами и климатом. Мы тут родились.

Тимо: Мне кажется, интернету все равно, откуда ты. Я сделал проект про джаз, и первый небольшой альбом вышел еще два года назад. И всем, кто скачивал, было всё равно, что этот человек из Хабаровска. Когда я начал заниматься издательством, исчезло понятие «географии». То есть для меня ближе музыкант из Швейцарии, с которым мы работаем и выпускаем музыку, нежели человек, который делает рок и живет по-соседству. Я не могу говорить про местных, потому что для меня, по большей части, ближе совершенно другие ребята. Они могут жить в абсолютно разных местах: в Японии или в Питере. 

ПХ: А как дела с авторскими правами? Реально что-то заработать с этого?

Сергей: У нас был небольшой скандал с треком «Танцуй и повинуйся». Диджею Федору Фомину понравился наш трек, и он захотел сделать ремикс или кавер-версию. Так случилось, что один из участников группы, никого не предупредив, дал разрешение. Фомин взял только фразу «Танцуй и повинуйся». Потом я увидел, что музыку он сделал совершенно другой. В общем, было обидно. Мы думали, что он возьмется за нас. Ведь он и Дорна продюссировал, и группу IOWA.

Юра: Так вам в итоге что-то заплатили?

Сергей: Да, 25 тысяч рублей за фразу «Танцуй и повинуйся». Это было очень смешно.

Юра: У нас вообще очень печальная картина с авторскими правами. И, с юридической точки зрения, мы практически не защищены. 

На такой не очень оптимистичной ноте мы закончили наше обсуждение, хотя понимали, что многие темы затронуть не успели. Договорились повторить встречу позже, при этом пригласить ещё и других представителей музыкальной индустрии. Высказать свое мнение на данную тему можно в наших группах в Вконтакте или в Facebook . А за поддержку нашего проекта и за сытный пирог спасибо душевному кафе «Ирон Кабис»: 

За фото спасибо Роман Лавров

Обсудить материал и оставить комментарии вы можете в наших сообществах в социальных сетях: Вконтакте, Facebook или Instagram.

Поделиться с друзьями: